क्षणप्रतियोगी परिणामापरान्तनिर्ग्राह्यः क्रमः ॥४-३३॥

кшаНа-пратийогии париНаама-апараанта-нирграахйаХ крамаХ (4-33)

Последовательность, понимаемая как конечный предел изменения, (становится) неразрывной цепью мгновений.

и поскольку обычные изменения и последовательности (кармические цепочки) завершены, то остается одно лишь вечное мгновение, точнее их неразрывная цепь, последовательность без рывков, опрокидывающих из чистого сознания в сторону вритти
пратийогин следует понимать как непрерывное сознание, как непрерывное вивека-кхйаати

ОР: Последовательность, понимаемая как конечный предел изменения, есть противоположность мгновения.
(тут упущение у Островской-Рудого - не противоположность (пратийога), а неразрывная цепочка (пратийогин))

кшаНа m мгновение, миг

пратийогин m неразрывная часть, в им.п.ед.ч. пратийогии
пратийога m противоположность

париНаама m перемена, переход, изменение

апараанта m окончание, смерть; конечный предел

нирграахйа (прилаг.) обнаруженный, отслежтиваемый, воспринимаемый», m N s нирграахйаХ

крама m шаг, тенденция, последовательность; N s крамаХ

------------------------------------------------
ОР:
33. Последовательность, понимаемая как конечный предел изменения, есть противоположность мгновения.
Последовательность по своей сути есть непрерывное течение моментов; как таковая она воспринимается через конечный предел, то есть завершение изменения. Так, новая одежда не обветшает, пока через ряд последовательных моментов не наступит предел ее [новизны].
В вечных сущностях тоже наблюдается последовательность. Сама вечность двояка: абсолютно неизменная вечность и вечность изменения. Из них неизменная вечность присуща Пуруше, а вечность изменения — гунам. Вечным является то, в чем даже при подверженности непрерывному изменению «таковость», [то есть внутренняя сущность], не разрушается. Вечность их обоих, [Пуруши и гун], обусловлена тем, что их внутренняя сущность неразрушима.
Что касается качеств гун — разума и прочих, — то последовательность их существования приходит к завершению, выражающемуся через конечный предел изменения. В самих вечных гунах как носителях качеств такого завершения не обнаруживается.
В отношении абсолютно неизменных, вечных, пребывающих лишь в самих себе, освобожденных пуруш (индивидуальных «я») существование как таковое воспринимается только как последовательность. В этом случае, однако, [последовательность] не имеет завершения. [Такой вывод] носит чисто вербальный характер и делается на основании глагольной формы «существует».Есть ли конец последовательности этого круговорота бытия, реализующей себя через гуны в их движении или в состоянии покоя, либо же конца нет?
Ответить на это невозможно.
Почему?
Есть вопросы, требующие категорического ответа: «Умирает ли каждый, кто родился? — Да, господин!» Однако есть вопросы, ответ на которые должен быть разделен: «Родится ли [вновь] каждый, кто умер? — Мудрый, обретший способность различающего постижения и устранивший жажду [бытия], не родится, но [любой] другой родится вновь».
Точно так же на вопрос: «Является ли человеческая форма рождения самой лучшей или нет?» — следует отвечать, разделив его: «По сравнению с животными она — лучшая, по сравнению с богами и риши — нет». Но существуют вопросы, на которые нельзя ответить: «Имеет ли конец этот круговорот бытия или не имеет? — Для мудрого существует конец последовательности круговорота бытия, для другого — не существует». При ограничении [ответа] одним из вариантов [возникает] ошибка; поэтому вопрос должен быть проанализирован.